Я старый поклонник Ак Барса,
Люблю свой родимый Пномпень.
Сигналы далекого Марса
Зачем-то ловлю каждый день.
Вот пишет зеленая сволочь:
Вставай, дескать, сволочь, беги.
А я-то в больнице, как овощ,
Лежу и давлю пироги.
Давлю их об лысые бошки
Хирургов и страстной Ирен.
Ее раз за ящик картошки
Чечен пригласил к себе в плен.
Она его так ублажала
И лысиной и макраме,
Что он застрелил из кинжала
Собранье стихов Мериме.
К чему я? Забыл… Марсиане!
Летят, пидарасы, летят!
Вставайте же, гой ты славяне,
Устройте им тут бей-парад.
Устройте им скорую помощь.
И ад и уколы!… А я...
Лежу я в палате, как овощ,
Со страстной Ирен у ручья.
Люблю свой родимый Пномпень.
Сигналы далекого Марса
Зачем-то ловлю каждый день.
Вот пишет зеленая сволочь:
Вставай, дескать, сволочь, беги.
А я-то в больнице, как овощ,
Лежу и давлю пироги.
Давлю их об лысые бошки
Хирургов и страстной Ирен.
Ее раз за ящик картошки
Чечен пригласил к себе в плен.
Она его так ублажала
И лысиной и макраме,
Что он застрелил из кинжала
Собранье стихов Мериме.
К чему я? Забыл… Марсиане!
Летят, пидарасы, летят!
Вставайте же, гой ты славяне,
Устройте им тут бей-парад.
Устройте им скорую помощь.
И ад и уколы!… А я...
Лежу я в палате, как овощ,
Со страстной Ирен у ручья.